Место наших событий — это не большой уголок небольшой планеты, не такой большой галактики, если смотреть на все это с точки зрения всей Вселенной. Так вот место это называется Утаки. И населяет это место, на первый взгляд, ничем не примечательная народность — Вестлэнды. Вестлэнды очень похожи на земных птиц — только они не летают, а передвигаются семенящими шажками, цепко хватаясь лапами за любую поверхность — будь то земля или ствол дерева. Живут Вестлэнды семействами. Среди этой народности встречаются разные семейства: и большие, шумные, разноголосые, которые перемещаются большой гурьбой и держатся все вместе, и очень маленькие, тихие, почти незаметные, про жизнь которых мало кто знает и мало кто на них обращает внимание. А жизнь бурлит и там, и еще как  бурлит!

Вот об одном таком семействе и пойдет наш рассказ. Это были небольшие тихие птички с симпатичными малиновыми головками, на которых красовался желтый хохолок, перья их отливали темно-синим цветом у мужчин и нежно голубым у женщин. Семья Оригейн жила у подножия высокого холма, дом их стоял так, что солнце заглядывало в окна только в ранние утренние часы. Все взрослые члены семьи не особенно любовались солнечными лучами, поэтому им очень нравился их дом, они редко покидали его пределы, находя себе занятия по душе внутри стен, и никогда не думали о переезде в другое место. Только самый маленький из Оригейнов Бьюти-ли мечтал о том, чтобы солнце светило в окна постоянно, играло бы солнечными зайчиками на стенах, раскрашивало бы предметы в доме в разные цвета с необыкновенными, не встречающимися в этом мире оттенками и переливами.

Бьюти-ли  вроде и хотелось быть со взрослыми дома, но там не было солнца, и ему становилось грустно и одиноко. Он специально вставал рано-рано, чтобы поймать тот удивительный момент, когда солнечные лучи водили хороводы в его комнате: он выбегал на улицу и купался в солнечной ванне, танцевал вместе с солнечными золотыми пылинками их веселые танцы. К сожалению, эти часы пролетали очень быстро — солнышко уходило дальше по своим многочисленным делам, тень от холма наползала на дом и внутренний дворик дома. Просыпались взрослые и начинали заниматься своими скучными «важными и полезными» делами, привлекая и Бьюти-ли к ним, объясняя, что все это очень нужно и полезно, говоря, что если он сейчас не научится этому, то жизнь его будет тяжела и несчастна.

И Бьюти-ли учился, несмотря на то, что заниматься ему хотелось совсем другими делами, например наблюдать за веселым и шумным семейством Фьютидол. Бьюти-ли мечтал веселиться с ними. Ему казалось удивительным, что Фьютидолы могут ненадолго отрываться от земли и плавно передвигаться, не цепляясь коготками за поверхность. Бьюти-ли казалось, что он больше похож на это семейство, и имя у него было похоже по звучанию, и жили они на другой стороне холма, где солнце светило постоянно. Вокруг их дома рос небольшой лесок, который давал приятную прохладу, и солнце так красиво резвилось в этой зелени, что Бьюти-ли часами не мог отвести глаз от этой приятной картины. И ему так жалко было идти в свой скучный, лишенный солнечного света дом из этого праздника красок, когда его звали сделать очередное очень «важное и полезное», но невероятно тоскливое и мрачное дело.

Родители ему всегда объясняли, что развлекаются только бездельники и что сидеть просто так и таращится на что-то — бессовестно и глупо, в то время как им так нужны его руки в помощь, так много еще всего нужно сделать, что сидеть просто так — это непростительная глупость. Бьюти-ли очень расстраивался, понимая, что его родителям нужны только его руки, тогда как семейству Фьютидол очень близка его душа. Его душа и тянулась все время туда, в зеленый прохладный лесок, в буйство красок и тепло солнечных лучей.

Так проходил день за днем, год за годом. Бьюти-ли рос и понимал, что все же он не Фьютидол: они совсем другого цвета, перышки у них черные с тонкими полосками золотистого цвета, как солнечные блики на стенах, он даже иногда думал, что эти полоски и оставило солнце, так часто навещавшее семейство Фьютидол. Хохолок их был золотисто-бежевым, и, что самое удивительное, не было никаких отличий между мужчинами и женщинами — все в семействе Фьютидол выглядели одинаково, различались только тонкими оттенками, добавляющими элегантную строгость в их веселый нрав. И все же мысль о созвучности имени и его стремление к солнцу, которое не исчезло, а только окрепло с годами, оставляло в нем надежду на близость и причастность к Фьютидол.

С годами Бьюти-ли научился делать все многочисленные «важные и полезные дела» автоматически, оставаясь душой с солнечным хороводом, мысленно кружась с ним в веселом вихре танца. Только вот утреннее свидание с солнышком пришлось отложить, потому что из-за количества «важных и полезных дел» у него совсем не оставалось сил на утренние ранние подъемы. Почему же, когда Бьюти-ли вырос, он не поселился на другой стороне холма поблизости от семейства Фьютидол, спросите вы? Да потому что многие годы мысленно он  все время кружился в солнечном хороводе, а руки его были постоянно заняты «важными и полезными делами», и он ни разу со времен своего детства не остановился понаблюдать за солнечными зайчиками, порадоваться краскам, окружающим его в солнечном свете. Только тогда, когда он случайно попадал опять в хоровод солнечной золотой пыли, ему становилось так необъяснимо хорошо, что, казалось, будто бы чувства его «переливаются за край», но он забыл, с чем это связано. Он так накрепко усвоил, что ходить на солнечную сторону холма нельзя, иначе он пропустит момент, когда его позовут помочь, и тогда случится что-то ужасное, что перестал стремиться к солнцу в реальности, оставаясь всегда в своих мечтах о нем.

Так шли годы, все меньше оставалось мыслей о солнце, все больше появлялось «важных и полезных» и не таких уж теперь, казалось, скучных дел. У Бьюти-ли родился птенец — маленькое крохотное чудо, которое было пока еще нежно голубого, очень глубокого красивого цвета. Звали это чудо Вейерверк. Вейерверк очень любил играть с водой, он часами мог заниматься переливанием, разбрызгиванием, бултыханием в воде или просто сидел на берегу небольшого ручейка и наблюдал за красиво бегущими по камушкам потоками. Бьюти-ли очень любил наблюдать за Вейерверком в эти моменты, и какое-то до боли знакомое ощущение проносилось у него в душе, но он никак не мог вспомнить, что же это такое и что оно ему напоминает. Бьюти-ли знал только, что ему очень тяжело отрывать Вейерврка от его занятий и звать его в дом, чтобы успеть научить всем «важным и полезным делам», которые сделают жизнь Вейерверка легкой и счастливой.

Бьюти-ли брал на себя многочисленные дела и все реже и реже вспоминал о солнечно свете. И все же, несмотря на тяжесть в душе и слушая многочисленные замечания других взрослых, находящихся в доме, все чаще и чаще отрывал Вейерверка от его занятий. Иногда они вместе сидели на берегу ручейка и представляли, как здорово бы переливались солнечные лучи в волнах большого водопада, какие краски рождались бы тогда, как гармонично бы сплетались мелодии птиц, водных брызг и палитры разноцветных бликов на воде, а еще можно было бы посадить молоденький, нежно зеленый сад, но деревья не растут без солнца…

И сейчас, сидя на берегу ручейка, они радовались траве и струйкам воды, прыгающим по камням. Время текло размеренно, спокойно, и только иногда в душе Бьюти-ли вдруг неожиданно возникало очень знакомое волнение, зовущее его куда-то, но он никак не мог вспомнить куда. Однажды, сидя на берегу ручья, Бьюти-ли вдруг увидел в небе точку, стремительно приближающуюся к их дому, она становилась все больше и больше и вдруг неожиданно превратилась в неизвестную очень гордо выглядевшую птицу. Бьюти-ли никогда не видел таких птиц, не знал, к какому семейству они принадлежат, и есть ли еще такие на свете.

Птица была очень большая, ее перья имели очень красивый стальной оттенок, и на голове не было никакого хохолка. Но все это Бьюти-ли не замечал в тот момент, у него перед глазами все еще стояла такая картина: широкий размах крыльев, эта невиданная птица как будто спустилась с неба на солнечных лучах, и до сих пор еще в ее перьях плясали солнечные зайчики, хотя солнца у подножия холма и не было. Они разговорились и разговаривали очень долго, так долго, что Бьюти-ли забыл про все свои «важные и полезные дела». Все больше Бьюти-ли охватывало то самое давно забытое волнение,  и он впервые за много лет вдруг стал говорить о хороводе солнечных лучей. И чем больше он говорил, тем ярче становилось волнение внутри.

Орел, так называлась эта странная птица, рассказал много необычного и увлекательного о других мирах, рассказал о полете. Бьюти-ли никак не мог поверить в то, что Орел летит сам, где-то в глубине души он все еще думал, что Орла принесли солнечные лучи. Но Орел показал ему, как он это делает. И около дома Бьюти-ли, и правда, никаких солнечных лучей не было, что не мешало Орлу плавно и грациозно кружить над домом. Орел сказал: «Давай, я научу тебя летать, и мы полетим к солнцу, о котором ты так долго мечтаешь!» И Бьюти-ли начал учиться вначале только на земле, не поднимаясь в воздух.

Орел показал Бьюти-ли все движения крыльями и хвостом, которые дают возможность лететь. И Бьюти-ли с удивлением обнаружил у себя крылья и отметил, что размах крыльев у него такой же большой, как у Орла. Когда все движения были попробованы и отточены, подошло время научиться сильному толчку вверх, который позволит поймать воздух крыльями и полететь. Бьюти-ли выслушал внимательно все инструкции Орла, принял нужное положение, сильно оттолкнулся и… со всего маху клюнул носом землю.

Бьюти-ли было очень больно, но не это его сейчас заботило. Он вдруг понял, что крепко-накрепко привязан чем-то к земле. Он внимательно рассмотрел свои лапы, сравнил их с лапами Орла и вдруг увидел, что от его лап к земле тянутся очень тонкие почти незаметные веревки. Бьюти-ли почти плакал от отчаяния, ведь его мечта была совсем рядом, он уже чувствовал, как он кружится в хороводе с солнечными золотистыми пылинками. Он вспомнил, о чем его предупреждали родители, вспомнил о несчастной жизни, и правда, он никогда себя не чувствовал несчастнее, чем теперь.

Вдруг он заметил, что, когда он думает о множестве «важных и полезных дел», которые он, кстати, пропустил, просто так болтая с Орлом, его веревки становятся заметнее, толще и крепче начинают сжимать его лапы. Бьюти-ли начал вспоминать солнце, небо, полет Орла, он весь погрузился в эти ощущения и заметил, что его веревки становятся тоньше, незаметнее и хватка их ослабевает.

Бьюти-ли вдруг пришла неожиданная идея в голову, он помчался в дом и посмотрел на всех взрослых, остававшихся в доме. Они выглядели как обычно, он медленно перевел взгляд на их лапы и увидел, что все они крепко привязаны к земле, их веревки уже напоминали канаты. С ужасом он бросился в детскую, перепугав Вейерверка своим стремительным появлением, стал рассматривать его еще совсем маленькие лапки.

 Слезы навернулись на глаза Бьюти-ли, он увидел у самого основания небольшие, только еще начинающие расти веревочки… Бьюти-ли понял, что еще чуть-чуть и он бы опоздал. Вдруг вся его жизнь пронеслась перед ним, событие за событием. Он заметил тот момент, когда перестал выходить к солнышку, он вспомнил тот момент, когда перестал ходить в гости к Фьютидол и радоваться вместе с ними жизни, он вспомнил тот момент, когда его полностью поглотила жизнь с «важными и полезными делами», и почувствовал, что веревки на его ногах превращаются в канаты.

Бьюти-ли отошел на пару шагов назад и полностью отдался воспоминанию о том, как он еще совсем маленький выбегал утром на двор и кружился, кружился с золотыми пылинками солнца, и почувствовал каждой клеточкой своего тела, как эти пылинки наполняют его, заполняя вместе с собой его тело радостью, удовольствием и счастьем, он вдруг понял, что сам отказался от этого счастья, ведь эти золотые пылинки всегда были с ним, просто он перестал в них верить, ведь сейчас здесь в доме нет солнца, а он сам может кружиться в этом удивительном танце и быть счастливым. Бьюти-ли увидел, как его перья от головы до ног становятся равномерного очень красивого сине-бирюзового цвета с чуть заметным стальным отливом. Интуитивно почувствовав, что надо делать дальше, он сохраняя ощущение радости, удовольствия и счастья, сделал теперь два шага вперед, чтобы встать на то же самое место, где начались его воспоминания, пережил еще раз и момент, когда он перестал выходить к солнышку, и момент, когда он перестал ходить в гости к Фьютидол и еще очень много-много моментов своей жизни, загруженной «важными и полезными  делами», с удивлением замечая, как меняются события его жизни, как меняются его ощущения от жизни.

 Бьюти-ли закружился в танце, замечая, что его больше ничего не держит, его веревки растворились, как будто их и не было, подхватил на руки Вейерверка и, пританцовывая, отправился во внутренний дворик. Немного тревожась о том, что эта волшебная необычная птица, которая позволила ему вспомнить то, что он давно забыл, уже улетела.

Нет, Орел сидел там же, на берегу ручейка, его глаза светились лаской и мудростью, он сказал: «Я знал, что прилетел вовремя». Орел посадил себе на спину Вейерверка, обещав обязательно научить его летать, и они полетели втроем к солнцу, водопаду и молодому зеленому саду, где гармонично сплетаются мелодии птиц, водных брызг и палитры разноцветных бликов на воде.

Конечно, вы уже догадались, откуда я так подробно знаю эту историю.

До новых встреч, ваш Бьютидол J